Медицина. История болезни
Мы оставим без прояснения вопрос, что же такое болезни на самом деле. Ограничимся лишь тем, что, как правило, болезни – это некая идея, у которой появляется воплощение, и именно оно становится её олицетворением, давая ей истинное имя. Так, например, у «болезни пяти точек», воплощающей идею страшной мести за обиду, воплощением был Хирам Вдовец из Берилла, отомстивший за съедение его жены созданием скульптуры, которая убивала всех близких людей обидчика. «Опальская лихоманка», награждающая больного крайней формой игромании, приняла облик синдика Эркаллы Хатуссы из Опала – тот, положившись на статистику, поставил на кон троих детей, рассчитав, что потерять всех трёх практически невозможно, но всех проиграл. Мирелла Лиза – та, чьим именем нарекли «чёрную легионеллу», – воплощала скорбь о жертвах войны.
Убивая людей, болезни заставляют помнить о себе. Ведь то, что досталось человечеству не через боль, вскоре тонет в блаженном беспамятстве. А значит, пусть память имеет такую форму.
Были болезни, порождённые демонами, – «непроглядная тьма», появившаяся в результате схватки Лунной птицы и Чёрного, и «не скажу», соскочившая с языка Лжеборова в битве при Курганье. Были и те, что пока не нашли своего идеального воплощения и носят как истинное лишь своё описательное имя. Кто знает: а вдруг можно расстараться и стать таким воплощением, дав болезни новое имя – своё?
Была болезнь, которую невозможно именовать, – «детская смерть»: иммунизирующая болезнь, принесённая форсами и сопровождающая путешественников. Она помогает им переносить чужеродные хвори, перерабатывая их, хотя до этого довольно серьёзно им вредит.
Две болезни, «алмазная тарантелла» и «шары Небетхет», были рассчитаны на то, чтобы их исследовали как наступательное оружие. Тарантеллу успели увидеть, а шары – нет: их можно было только изготовить по рецепту. Это было невероятно сложно, но тактический эффект был бы огромным (через два часа заражённый отряд небоеспособен, через четыре в нём мёртв каждый второй). Впрочем, этого не произошло.
Те, кто занимался исследованием Безумия как болезни или иного явления, имеющего имя, были правы в своих предположениях. Это возможно. Однако это – чрезвычайно долгий и трудный путь, и хорошо даже то, что ему положено начало. Вдвойне важно это в контексте того, что теперь каждый человек родится магом. А значит, царство безумия завоюет новые земли, и высоко взметнутся его шпили.