О повелителе Шеол-Хададе и бесцветном пламени
О повелителе Шеол-Хададе и бесцветном пламени
собрание сказок и легенд Берилла
Он был колдуном-владыкой — и жаждал большего. Имя его ныне не звучит в песнях. В хрониках — пепел. В памяти — клеймо.
Но когда он ещё ходил среди живых, он звал себя Шеол-Хадад, что значит: тот, кто прячет руку в глубине и не возвращает пустою. Имя — не имя, а псевдоним, подобно перчатке, надеваемой, чтоб скрыть когти.
Шеол-Хадад желал власти над тем, что не было дано ему с рождения. Над бесцветным пламенем – что блестит в самоцветах, прорастает из земли и неподвластно колдунам.
И он стал искал кувшин, чтобы вместить это пламя. Но уразумел, что ни амулет, ни идол, ни посох не выдержат – сгорят. Лишь человек. Ибо лучшие самоцветы были рождены из тела божества — а боги, как известно, ходят в телах людей.
Поначалу он находил места, где теплилось бесцветное пламя и жадно пил его, обжигая губы. Тщетно. Сила не жила в нем, она лишь отзывалась на миг и гасла.
Тогда он призвал своего брата, прозванного Келеб-Маат, что значит стоящий крепко. Заманил его в ловушку и сковал. В тишине заточения начал обряд — не колдовской, а освободительный, как он сам его называл.
Бесцветное пламя входило в тело брата, но прожигало путь наружу. Слишком много в нем было магии, честности, памяти, долга. Слишком много — человеческого. И бесцветное пламя покинуло тело навсегда.
Шеол-Хадад стоял рядом, в молчании. В руках у него не было сосудов. Только взгляд — жадный, пустой, неутоленный. Он не стал седьмым светочем. Но открыл Путь. Тот, по которому когда-нибудь пойдут снова. Ибо такова природа человек – желать недостижимого.
Примечание: история Загрубущего и Твердеца, записанная в землях ючителле