Собмре наставление потомкам
Мы — Сомбре. Не просто одна из старых фамилий Роз — мы кровь клана Змеи, древнейшего из теллекурре. Мы тысячу лет назад пришли с князем Кичигой — пришли не как спутники, а как знатные его родичи. В наших покоях все еще хранится маска Змеи – не символ, не украшение, но связь между прошлым и грядущим, ключ к тайнам.
Ты спросишь, чем мы славны? Тем, что остались. Когда падали Знаменосцы — мы остались. Когда Белая Роза вела за собой проклятых и несчастных — мы остались. Когда Властелин заливал улицы кровью и пеплом — мы, пусть и в тени, остались. Остались — и выжили. И не просто выжили — мы водили за собой, правили, советовали.
Нас считают интриганами, дитя? Да. Мы не машем мечами, как Конелли, и не устраиваем театры, как Джойзо. Мы наблюдаем, предсказываем и в нужный момент — жалим. Таков путь змеи, и таков наш.
Во времена стародавние, ещё до становления Владычества, мы уже были в Совете Роз, хотя тогда над городом стояла рука князей из Мейстрикта. Мы были рядом, когда род Джойзо впервые выдвинул притязания на верховенство, — и мы были теми, кто не дал им завладеть всем.
Времена шли. Пришёл Знаменосец, с речами и копьями. Он убивал нас, сжигал поместья, гнал из Совета. Мы отошли. Мы переждали. В замках за городом, в укромных садах, мы сохраняли кровь и традицию. И когда звезда Знаменосца пала, мы вернулись — не в лохмотьях, как нищие, а как несломленные хозяева этой земли.
Когда князья Клина были в силе, мы готовы были стать у их плеча. Но когда пришел черед им уйти – мы подняли чаши в память о последнем коронованном владыке Мейстрикта и пошли дальше.
Когда в Розах вновь запылали факелы свободы и начали строить Республику, мы были среди тех, кто сдерживал фанатиков и безумцев. Мы — голос благоразумия. Мы вновь вошли в Совет. А позже помогли основать Лигу Цветов — ту самую, где мудрые и осторожные собираются, чтобы говорить об общем благе.
Мы не были спутниками будущего Властелина, как Феррино и Джойзо. Но не были также его слугами или врагами. Мы ждали. И когда он пришёл — нашли путь, как пройти сквозь ночь, не сгорев дотла.
При Владычестве мы стали тенью, которую не замечают, пока она не коснётся лица. Взятые не тронули нас. Кто-то скажет, что у Сомбре были друзья в самом Сумраке. Быть может, даже среди Взятых. Но кто проверит? Или опровергнет? Впрочем, те дни показали, что иногда кровь говорит громко и голос ее звучит тогда, когда семья нуждается в этом.
Говорили, что мы протянули руку Белой Розе, когда она шла на последнюю битву. Мы этого не отрицали. Особенно, когда наш драгоценный город объявил себя колыбелью героини. Золотой век Роз стал и нашим золотым веком.
Потом пришел Форсберг. Короли с Севера. Грязные, торгующие титулами и клятвами, подкупавшие советников и когорты. Многие пали ниц, но не мы. Мы приняли игру, чтобы выиграть войну. Да, мы уступали. Да, мы молчали. Но в день, когда их держава треснула по швам, мы были первыми, кто заключил союз — даже с Джойзо, даже с Конелли. Мы вновь создали правление, при котором Розы дышали свободно.
Ты, конечно, спросишь, почему спустя годы наш дом лишился покровительства над Университетом. Был слух — будто мы связаны с воскресителями… Сплетня, сотканная Джойзо. Они завидуют. Боятся. Как и многие. Но мы пережили это.
Зато, когда пришла Госпожа, эти рассказы сыграли нам на руку. Мы не стали ни первыми прислужниками, ни последними бунтовщиками. Мы ждали. Смотрели. И когда поняли, что в её возвращении жив дух, близкий нашим предкам, — тогда мы сделали выбор. Не из страха. Из памяти. Госпожа дала городу сохранить лицо, и мы остались теми, кто ведёт дела, кто знает цену словам и поступкам.
Сейчас, в пору юности, тебе кажется, будто власть вершится ярко, громко, с флагами и кровью. Но власть — это тень, дитя. Это то, что говорят за закрытыми дверями. Это маска. Быть Сомбре — не значит быть первым. Это значит быть последним, кто уходит из зала, когда остальные мертвы, сбежали или забыты.