Конелли последнее письмо Барристана

[Письмо, найденное среди бумаг Барристана Конелли.

Предположительно, написано в последние часы его жизни.]

Я не боюсь смерти.
Я боюсь того, кем могу стать.

Ни Джойзо, ни Сомбре, ни даже Тенегривы со своими тенями и старинными словами не могут мне помешать. Я знаю: стоит мне пожелать — и завтра рассвет ознаменует начало новой эры. Народ Роз выйдет на площади, взметнутся стяги, и чаши наполнятся вином в честь короля. Короля Барристана.

Но это не будет победой. Это будет осквернение.

Фаль говорит правду. Даже если голос его — всего лишь дрожание ветра в трещинах менгира, даже если в нем отголосок мертвых королей, забытых богов, заблудших иллюзий, — он сказал мне, кто я. И кем я не могу быть.

«Ты — преграда, Барристан.
Ты — тот, кто может взять, но не должен.
Ибо если возьмешь — разрушишь.»

Я сперва не поверил. Я — Конелли. Наши клинки рубили цепи, что держали Роз прикованным к капризам Форсберга. Мы одними из первых обратились к северянам, и они пошли за нами. Мы сражались. Я сражался. Когда Джойзо уговаривал стражу у ратуши не стрелять, когда Сомбре прокладывал путь через башни, я был на тракте — грязный, окровавленный, но верящий.

А теперь… Камень Фаль, мерило благородства, говорит, что я не достоин.
Не тщеславные Джойзо, не манипуляторы Сомбре, не коварные Тенегривы. Я!

Он сказал мне это голосом, похожим на голос моего отца, но полным ледяной правды, которую невозможно отринуть. Камень Фаль, реликвия народа форсов, не колебался. Он видел во мне не короля, а искажение, сбой, пламя, что сожжет все, чего коснется.

Горькие слова и горькая доля. Но кто я, чтобы не принять ее?

Я знаю, что мне осталось. Я не стану королем. Я не позволю себе стать бедствием.

Пусть они спорят. Пусть переделят власть, грызутся на совете, кидают жребий за должность бургомистра, строят хрупкий, нелепый порядок. Но я не буду тем, кто сокрушит последнюю надежду только потому, что может.

Пусть это будет мое последнее дело. Моя последняя воля.
Не ради чести. Ради того, чтобы хотя бы один человек в Розах сделал то, что должно.

Прощай, город. Я все еще тебя люблю.

Барристан Конелли

Год 430, год свободы и смерти