6.3. Корова и танграм
… Я пришёл к бургомистру и сказал ему: “Господин, наши люди против той сделки, что ты предлагаешь”. “Почему?” – спросил он. “Не хотят, и всё”. – “Люди ваши не понимают своей выгоды, – сказал бургомистр. – Мы дадим вам взамен более сочную, более жирную землю в хорошем месте. Там будут лучше расти это ваше заморское пшено и ячмень, ваши листья, из которых вы делаете бумагу”. Нет, он совсем не понимал.
“Господин, – сказал я, – тот участок, что хочет твой настойчивый гость, – вовсе не пахотная земля. Это земля могильника, могильник же есть часть царства мёртвых, и мы не забираем у них то, что им уже отдано”.
Бургомистр сказал: “Следует ли понимать так, что вы боитесь возмущения ваших мертвецов?” “Можно и так сказать”, – согласился я. “Тогда передайте своим мертвецам, что они получат ровно столько же земли!”. Он задумался. “Я даже, пожалуй, дам вам вдвое больше земли, а ещё вы получите те деньги на кладбищенскую стражу, что вы просили. Как вам такое?”
Предложение было вполне достойным. Я не видел в нём никаких изъянов, но братья были против. Особенно кипятился Трубкозуб. Он запальчиво тарахтел, что, мол, если бы Феникс был жив, он бы всё должным порядком объяснил, но Феникс теперь охраняет Низ, и поскольку никто из нас не знает об оградах столько, сколько он, не надо лезть не в своё дело, а надо слушаться его и помнить его заветы. Крокодилица и Лев поддерживали меня, но их поддержки не хватало, чтобы переубедить всех.
За меня, впрочем, неожиданно выступил Ибис. “Допустим, мы откажем, и что будет? Мы начнём войну с соседями? Правда ли мы готовы на это пойти?” Впрочем, Ибис всегда чуждался военных решений, и этот случай не был исключением. Кошка его, как обычно, осмеяла и приняла сторону непримиримых противников сделки.
Я был бы разгромлен, но почему-то в этот раз Пчела отдал шляпу мне. За мной было последнее слово. И я сказал, что пойду в Розу и откажу, но попробую решить дело миром.
В третий раз я явился к бургомистру и сказал, что нет, обитатели Костей против и окажут сопротивление. Точнее, я начал говорить про сопротивление, но меня прервали. Тихий и очень красивый голос спросил меня, неужели такие умные и опытные люди не могут договориться миром, когда обоим сделка несёт выгоду.
Это был покупатель. Крысолов, как назвал его бургомистр.
Он был маленький и худенький, как то насекомое с поджатыми верхними лапками, что обитало в наших краях. Одет в тряпицу, лицо сокрыто, а голос чистый и весёлый, как у ребёнка. Пахло от него, как от горного луга.
Он сел на землю, показав узенькие потрескавшиеся ступни, и указал мне на камень. Я тоже сел. Он развязал мешок. Сухие пальчики потянули из него дощечки разной формы – треугольные, прямоугольные, ромбовидные, квадратные…
“Посмотри, казначей Корова, – ласково сказал он.– Вот то, что ты имеешь сейчас”.
И из дощечек он шустро-шустро выложил что-то, напоминающее рыбку.
Я пригляделся к тому, что он показал. “Да, – сказал я, – всё верно”. И удивился, насколько точно и как быстро он всё разметил.
“А будешь иметь вот это”, – сказал Крысолов:
“– Не может быть! – воскликнул я. – Ничего же не пропало, только прибавилось!”
“Присмотрись внимательно, – сказал маленький колдун, – на самом деле, ничего не прибавилось. Но и не убавилось. Лишь поменялось местами”.
Действительно, когда первое удивление схлынуло, я всё тщательно рассмотрел и понял: да, земли ровно столько же, сколько и было. Наверно, только Ибис, как землемер, который сотни лет оттачивал своё мастерство, мог бы понять, где участок, который был утрачен. Я перемерил всё и понял, что Крысолов не обманул: земли стало столько же, сколько и было.
“А бургомистр, слышал я, – улыбнулся колдун-бродяжка, – обещал сверху положить жирной пахотной земли и дать прилично золота”.
Он пододвинулся ко мне вплотную и толкнул меня в бок.
“Послушай, казначей, разве твои люди тебя не засмеют, если ты не возьмёшь то, что дают?”
“Нет, – сказал я. – Не засмеют. Они думают, что сделка – с подвохом”.
“Разумеется, с подвохом! – возмутился мой новый знакомец. – А как же иначе? Только вот скажи, вот чего я не понимаю: если они боятся, почему отправили тебя? Ты же умный, ты лучше них всех умеешь считать и можешь видеть, что бургомистр тебя не обманывает!”
“А ты?”
Он злобно зыркнул на меня из-под дерюжки, которым было прикрыто его лицо. От него внезапно пахнуло помойкой и леденцами.
“Я с тобой не торгую, – отрезал он холодно. – Я торговал с бургомистром и заключил сделку”.
Его внезапная ершистость удивила меня. Но я продолжил.
“Так кого обманываешь ты?”
Он переложил дощечки так, что они образовали плотный прямоугольник.
“Если я кого и обманываю, – задумчиво сказал Крысолов, – то он сегодня не пришёл”.
Он легко вскочил на ноги и будто бы воспрял духом.
“Так что, уступишь земельку его чести? Или погоните его с кладбища в шею, так сказать?”