5.2. Кобра - история и алгоритм поведения

Её зовут Кобра. У неё есть истинное имя, но она его не знает, поскольку принадлежала к царскому роду, и оно не является её достоянием. Оно хранится в занесённых песками архивах Маахеса, и никто из тех, кто гипотетически может к ней явиться, – даже Властелин, даже Госпожа, даже беспрекословно уважаемый ею капитан её отряда, – не имеют права его знать. Её храмовое имя – Нейт-Уат-Нейт (его она может выдать, но посетителям оно без пользы, разве что каких-нибудь жрецов на него квестовать).

Она родилась во времена правления Четвёртой загробной династии Маахеса, или, по её оценкам, примерно через полторы тысячи лет после Битвы страха, или за сотню-полторы лет до Великого Единения Хватка. Из дворца она попала в храм, где обучалась четырём закрытым ремёслам: чтению, письму, музыке и медицине. В раннем детстве прислуживала в храме. Её обязанностью было следить за курильницами и огнём в целом – это важная работа, потому что некоторые жрицы, которые перешагнули гробовой порог, могут воспламениться и сгореть. Но она была одной из лучших, и ей доверяли такую ответственную задачу.

После того, как она стала девушкой и отдалась храмовому стражу, она стала прислуживать мужчинам. Она была сочтена смелой, потому её выделили среди других служек и стали обучать не просто радовать мужчин своей красотой и нежностью, но умиротворять тех из них, кто способен и желает причинить огромные разрушения. Для этого ей даже разрешили говорить – ранее, кроме обучения чтению, она должна была пребывать в молчании. Многие часы она посвятила тому, чтобы сделать свой сиплый голос благозвучным.

Им запрещали пользоваться колдовством, дабы не было соблазна применить его и привести в ярость могучего мужчину. Приходилось действовать лестью, обманом и угрозами.

Однажды Марш посетил Бессмертный. Он изуродовал нескольких жриц, таким образом обрёл над ними власть и потребовал отдать ему для утех всех девочек, кто ростом не выше его колена, даже новорожденных. Ей поручили сделать так, чтобы он отказался от своих претензий ушёл – и ушёл довольным. Это было тяжело. Она сделала. В подробности погружаться не будет.

Но именно тогда она получила великий опыт и осознала, что для того, чтобы с чем-то справиться, нужно его полюбить. Действительно полюбить – со всеми недостатками, мерзостями, невзирая на опасность, которую он представляет. Нужно искренне хотеть, чтобы ему было хорошо. В целом, можно вообще ничего не уметь, но если умеешь поселить в своём сердце любовь, всё получится.

В Первый отряд она вступила по пророчеству. Там же, совершенно независимо от неё, оказался её сын, прозванный Шакалом, или Дважды Первым. Он – бальзамировщик и библиотекарь, великий храмовый служитель, превозносимый за свои знания и ум. Ей сообщали, что он мёртв, но это ничего не значит, дела у него идут хорошо.

О том, что произошло с её отрядом, говорить не будет. Скажет, что с Первым отрядом произошло необычайное чудо – или невероятная катастрофа. Она не может о нём говорить, поскольку это – не её боги и не её тайна. Говорить об этом имеют право, на её взгляд, только Сокол, Бен и Пчела.

Здесь она находится по собственному выбору – она творит великое дело. Говорить о нём будет неохотно. Но если её как-то разговорят, то скажет, что она заживо похоронила себя здесь, чтобы не дать возможность себе и своим братьям по оружию производить на свет детей. Они благословлены великой жизненной силой, легко зачинают детей, легко дают им жизнь. Но дети, когда появляются на свет, слабы. И родители, будучи им подобны, мгновенно поглощают их, впитывают в себя.

Детоубийство – святотатство. Ради того, чтобы его не было, она осталась здесь и будет жить здесь вечно. С какого момента она тут, она хорошо помнит и может сказать, что оказалась здесь лет через пять после того, как Первый отряд пришёл в эти края. На самом деле, всё провернули они в 177 до ПВ, но она такими категориями не мыслит за отсутствием в её время Властелина.

Про похищение Лилиту в норме говорить не будет. Будет говорить, если к ней придут из отряда «Болотники». К ним она очень расположена и будет благодарить за их помощь ей, ее отряду и ее кварталу. Скажет, что все сделано честно, договор заключен как полагается, и плата внесена. Если ей позадавать вопросы, то расскажет как они искали помощи в квартале Ловушка, когда узнали, что у них есть сила сдерживать большую мощь, и только один отряд прислушался к ним и посчитал своим священным долгом помочь – «Болотники». Но они же («Болотники») и пострадали за то, что отступили от своей правды. Их богиня требовала служить ее делу бескорыстно. Но они согласились на предложение Первого отряда, заключили честный договор и получили оплату за помощь. Тогда их божество разгневалось и лишило их статуса Культа, сделав Гильдией.

Про Паукевну будет говорить с удовольствием. Считает ту мудрейшей женщиной, настоящей матерью и женой. Порицает её за рабовладение – это низко, бесчеловечно и несовременно. И полагает, со своей профессиональной точки зрения, что приём семени в утробу во сне – это нездорово: дети получаются лучше, если в процессе их создания участвует не только душа духа, но и душа тела, а также все остальные души, кроме загробной. Но в остальном считает, что Паукевна – дама достойная, приличного рода, знающая и чрезвычайно разумная.

Также будет с удовольствием и осмысленно говорить о:

– проституции. Может дать квест кому-то, кто подвизается на этом поприще.

– жречестве.

– прикладной психологии. Слабостях и сильных сторонах характера разных людей. Возможно, может даже выдать ценную инфу о кинках всяких Взятых, надо подумать.

– безумии магов. Хорошо знает этот предмет, существующие способы подавления (кроме Комара, этого не застала). Собирает инфу на эту тему, может наградить чем-нибудь ценным.

– клятвах, обетах и прочих священных словах. Презирает клятвопреступников, готова запоминать и пересказывать истории про предательство священных клятв и шеймить виновных напропалую.

Чего не будет говорить:

– о чужих храмовых тайнах. Очень щепетильна в этом вопросе. Особенно яростно отказывается обсуждать гробницы, что где лежит и т.д. С её точки зрения, это дело жрецов, которые работают на противоположном конце процесса, типа её сына-бальзамировщика, и со свиным рылом туда соваться – не дело.

– о внутренних делах Костей. Стукачи горят в печи.

Жалеет она об одном – об отсутствии наследниц своего дела. Теоретически, могут прийти люди из Костей, которым может быть жизненно необходимо, чтобы у Кобры появились какие-то последователи (им потом понадобится отряд, в котором этот последователь состоит). А могут прийти какие-нибудь квестующиеся шлюхи. Если кто поглянётся, можно их взять в обучение и со временем назначить преемницу. Или преемника, но в мужиках она будет крайне разборчива: для её работы годится кто-то типа Костоправа – тот, чьё достоинство не унижают отношения страсти с более сильной фигурой и кто способен уделять ей безраздельное внимание.

Жреческий подвиг, который она может потребовать,— это пойти к какому-нибудь жуткому человеку, расположить его / ее к себе, остановить беспредел и вернуться живой. Поведение в стиле Госпожи, иными словами.