Записка Твердеца о Меняющем у игрока
74 г. от С.В.
Мы бились в Сером овраге. Своды высокие, поросшие терном. Это было хорошее место для засады. Ровно до тех пор, пока земля с глухим грохотом не поплыла под ногами. Люди десятками вместе с оползнем летели вниз. Тогда у меня появилось тревожное предчувствие. Следующий удар был слабее, но земля и деревья, цепляющиеся за склон, продолжали осыпаться, хороня людей под собой.
Потом явился гонец от “Копий небес”: они бились на Безымянном холме, чуть южнее. “Твердец, под нами трясут землю”, - твердил он раз за разом. Как будто я сам этого не чувствовал! Но главным было донесение их колдуна. Он утверждал, что заметил там высшее расплетение магии! Вместе с землетрясением это значило вот что: Меняющий Облик! И тем, и другим пользовался именно он. А как еще вычислить проклятого оборотня? Мы должны были рискнуть.
Я сразу понял: если есть шанс, что на холме Меняющий, живым оттуда не уйдёт никто — ни чужой, ни свой. Мы действовали очень быстро. Нужна была подмога, чтобы оцепить холм. Нужно было побольше копий и факелов. Веревки, чтобы сцеплять людей в первой линии строя. В одном нужно было убедиться наверняка: что каждый из солдат понимает, что пропавший из виду хотя бы на минуту в тумане и дыму сосед по строю уже может оказаться Меняющим - а значит, убивать его нужно без жалости и промедления.
Дальше мы рубили всё, что дышало, а земля под сапогами превращалась в кровавую кашу. Через час на холме уже не осталось живых. Тогда то дурное предчувствие, что уже было со мной, наполнилось новой силой.
Мы собрали 17 подозрительных тел, и колдун - без особого прока - заставил говорить каждое из них. Пленные, разумеется, тоже только разводили руками. Один молодчик указал на тело с длинными спутанными черными волосами и сказал, что узнает обувь. Но и я бы на его месте сказал что-то такое! Ведь понятно, что пока его не нашли, каждый пойдет под нож. Впрочем, они и так пошли.
Мы захоронили всё, что было, прямо там. Три или четыре сотни тел. Их и наших. Несколько коней, каких-то еще тварей. Все, что перестало двигаться за последние часы. В любом случае — засолили и зарыли весь этот огромный курган.
Был ли он вообще среди них? Или, смеясь, смотрел из глаз одного из нас? Или это страх говорил во мне, приказывая вырезать сотни своих же, которые были у холма? Я не спал три ночи: в каждом шевелении сумерек мерещится его растягивающаяся тень. Будут ли его шаги будут вечно будить меня до самой смерти?