Гильдии Убийц о Клане Паука
О Гильдии Убийц и Клане Паука
Было то время, когда Город рвали на части Алая и Чёрная Розы. Тогда не чужие, но родичи Паука, заседали в зале Совета. Одни склонялись к алым, другие — к чёрным. Обиды и раздоры правили бал. Кровь текла по улица. Горели дома и лавки.
И тогда — среди ночи, не перед богами, но перед памятью рода — собрались те из Пауков, что видели: гибель близка. Они не носили знаков, не искали славы. Они помнили, как сотню лет назад их предки поддались жадности и заключили союз с обещавшим Благо. И Город ответил гневом — не богов, но людей. Из переулков вышли братья с огнями. С полей пришли крестьяне с копьями. Род был почти сметён.
Чтобы не повторилось, они взяли дело в свои руки. На рассвете, когда заседал Совет, они вошли — в простых плащах, без знамён, укрыв лица. И без слов началась резня. Они не спрашивали: “Ты брат мне или нет?” — ибо кровь родную тоже может осквернить зараза власти. Они сразили всех — и черных, и алых – кто жаждал Город только для себя.
Так те, кто вершил суд не по букве, но по духу, объединились. Говорили о них: “Справедливость летает на чёрных крыльях. Не во имя славы — но ради мира”.
Вороновы крылья отрастили пауки, а потом и вовсе перестали различать кровь. Принимали в свои ряды всякого, кто был верен их долгу. Но всё же по-своему вели счёт паутине: помнили, кто из какого корня вышел. И хранили Лик, доставшийся по родословной нити и большой ценой.
А женщин рода Паука — тех, что осудили братоубийство — со временем перестали пускать в круг. Говорят, одна из Паучих встала в собрании и произнесла: “Вы убили род ради Града. Но без рода — и Град иссохнет”. И ответили ей: “Нам нет дела до корней, коли корни гнилы”.
Так разошлись пути родичей. Так пошёл раскол — не явный, но горький.