4. Письмо Мирины мужу
Письмо Мирины Паукевны магу Белтешазару, ее мужу
Огонь сердца моего, Белтешазар-ста!
Как помнишь ты, беседовали мы с тобой третьего месяца сего года и об иных гостях. А в нынешних своих рассуждениях будто бы позабыл ты о них!
Ежели есть меч, то противодействовать ему можно и щитом, что может от меча оградить, и кинжалом, что в спину мечнику, коли надо будет, воткнется.
Подобная сила, а не пара мечнику, могла бы быть сдерживающей силой, и задумывалась как таковая. Если она и стала таковой, была ли при этом ставка на суженую или суженого так велика? А если не была, возможно, потому и случилось так, что чистый или чистая стали нечисты? Ведь влечение и бремя страстей – это тоже силы, которые не стоит недооценивать.
Весы с двумя чашами еще могут найти баланс, но добавляя третью, проще склонять с ее помощью то на одну, то на другую сторону, нежели сохранять равновесие. Сила, о которой я говорю, не столь дика и необуздана, не обладает алчностью магии. Однако способна ее уравновесить. Сила же, родная человеку, была легко предана парой величайшего мага. Слишком легко, чтобы нельзя было этого предсказать. И дело тут не в одних лишь страстях; целиком захваченный силами уже нечеловечески мыслит, ибо несет его поток одержимости.
Но прав ты, возлюбленный мой муж, заразные болезни прилипчивы.
Помнишь ли ты наш уговор, что одна наложница или гостья не должна приходить к тебе три ночи подряд? Дева Таволга, насколько мне ныне известно, пусть один раз в компании с другой, побывала в твоей опочивальне с открытыми от жары окнами трижды кряду. Прошу, когда все свершится, пускай закопают ее тело под самым раскидистым и красивым сливовым деревом, чтобы нежная плоть ее удобрила почву, и сливы родились еще лучше.
Жду не дождусь нашей встречи, чтобы прогнать всех прочь и остаться вдвоем наедине. Спустя столь долгий и томительный срок.