Ритуал горькой розы
Ритуал горькой розы
Тайну эту Белая сила доверила миру.
Семеро чудовищ, что поглотят ее, смогут вернуть человеческий облик и снова ходить среди людей так, будто душа их сердца никогда не покидала их тело. Ради этого облетают лепестки с розы.
Нет иного способа поглотить то, что сильней и больше тебя, будь оно белой силой или иным колдовством.
Да будет известно, что лишь круг семи или более устоит перед яростью едомого. Соберитесь меньшим числом, и едомое может стать едящим.
Чудовища, жаждущие облика человеческого, также могут вступить в круг: ибо совсем без чудовищ сложно, хоть и не невозможно, пожрать другое чудовище.
Пусть собравшиеся станут как воины одного сердца, даже если прежде они не знали друг друга. Даже чудовища, что не могут больше стоять в строю, смогут встать в этот строй. Но если лишь чудовища собрались в этот круг
- надлежит взять с собой знамя или иной символ, как если бы собирались чудовища в армию.
Да изберут они себе капитана и летописца, и остальных на свое усмотрение, и назовут свой отряд. И тот, кто избран летописцем, должен будет изложить то, что будет, и сохранить эту летопись.
Прежде чем круг замкнется, каждый да произнесет имя истинное своей души перед другими. Или же пусть доверят все имена одному избранному. Кто солжет или утаит – тот будет изгнан из круга, и падет он, растерзанный собственной слабостью.
Да будет круг, очерченный на земле, нерушим.
Да будет едомое живо, а не мертво, да не будет оно мертвецом ходячим, ибо мертвая сила не даст блага живым.
Да будет едомое скована цепями или заклятием или же иначе обездвижена или же быть при смерти, либо да отдаст себя на съедение по доброй воле.
И каждый, кто ест, начиная с капитана, по кругу пусть произносит священные слова:
“Сила велика, но велика и горечь того, кто силен”.
“Велико могущество, но и скорбь о горе, что живет в мире, велика”.
“Чтобы вместить многое, многое нужно утратить”.
“Сила пьянит, как вино, но и горчит, как вино”.
“Беру не для себя, но для свершения того, что нужно миру”.
“Клянусь употребить силу во исполнение долга, иначе обратится она в пепел”.
Круг же пусть замыкает летописец, и пусть скажет:
“Клянусь, что лепестки розы падают не зря”.
После того пусть каждый из круга назовет одну истину о едомом. И чем глубже будет истина, тем крепче хватка ритуала. Говори не об одежде тела, но о душе сердца.
Когда круг истин сомкнется, да коснутся все едомого – рукой или острием оружия. Кто дрогнет – сам станет жертвой.
Если ритуал свершен верно, сила жертвы перейдет в круг. Участники восчувствуют блаженство великое, и души их наполнятся мощью. И уснут они будто сном колдовским. Те, в ком еще живет человеческое, очнутся первыми. Те же, кто ближе к чудовищам, пробудятся после, и глаза их будут гореть знанием запретным. Если же кто не восстанет – значит, душа его не вынесла дарованной силы.
И с этого часа связаны будут участники тем, что совершили, ибо разделенная тайна крепче любых уз.
Ради этого облетают лепестки.